Г.А. Абраамян, Т.Г. Севан-Хачатрян
Документы и материалы:
1-14 | 15-30
| 31-36 | 37-45
| 46-55
56-65 | 66-74 |
75-87 | 88-98
| 99-108 | 109-119
| 120-123
124-131 | 132-143
| 144-152
Русские писатели об Армении Именной указатель Перечень материалов
88. Помощь эрзерумским армянам
89. Под игом Турции
90. Народ страдающий
91. Эрзерум
92. Беседа корреспондента журнала «Армяне и война»
с членом Государственной Думы М. И. Пападжановым
93. В Хныс-Кале
94. Посол в Лондоне Министру иностранных дел С.Д.Сазонову
95. У беженцев
96. Из корреспонденции, напечатанной в журнале «Армянский
Вестник»
97. Всеподданнейшая записка Министра иностранных дел
России С.Д.Сазонова
98. Обитель слез
[стр. 109]
Помощь эрзерумским армянам
(Сообщение в журнале «Армянский Вестник»)
Редакция газеты «Речь» открыла прием пожертвований в своей конторе (ул. Жуковского 21, в будни от 10 до 5 ч. дня), дабы «дать возможность наилучшим образом устроить судьбу оставшейся части армянского народа, вынесшего на своих плечах так много тягот войны».
«Арм. Вест.», №4. 1916г.
Под игом Турции
(Из статьи, напечатанной в газете «Речь»)
В агентской телеграмме из Тифлиса кратко сообщается: «После взятия Эрзерума, в Эрзерумском районе обнаружено много пострадавших от турецких зверств армян, нуждающихся в скорой помощи».
Очевидно, речь идет об остатках армянского населения, каким-то чудом уцелевших от разгрома, начатого турками после отступления русских войск от Вана.
Как известно, Оттоманское правительство, желая облегчить себе стратегическую задачу на кавказском театре, с весны прошлого года приступило к очищению вилайетов, примыкающих к зоне военных действий, от армян.
План этот приводился в исполнение такими способами, от которых содрогнулся мир.
Мстя христианскому народу, не поддающемуся исламизации и не скрывающему своих симпатий и тяготения к державам Согласия, турки решили, что нечего с ним церемониться, и задачу упростили до последней степени: мужчин подвергнуть избиению, детей и женщин насильственно обратить в ислам, а часть населения выселить в Месопотамию и при условиях, возможно вернее обеспечивающих гибель людей.
Над несчастным народом повис кровавый кошмар. Малая Азия сделалась ареной неслыханных, беспримерных преступлений.
Некоторое представление об этих ужасах может дать опубликованный г. Огановским в «Армянском Вестнике» дневник турецкого офицера, убитого во время одного из мелязгёртских боев. До-
[стр. 110]
кумент этот представляет тем большую ценность, что автора его никак нельзя заподозрить в пристрастии к армянам...
Напрасно было и вмешательство римского папы Бенедикта XV. Неоднократные обращения его к султану о прекращении бойни оставались безрезультатными.
В нейтральных странах росло чувство негодования против Турции, вместе с тем, усиливались симпатии к несчастному народу, принимая формы самой активной помощи.
По-видимому, ничто, кроме реальной силы, не способно повлиять на Оттоманское правительство, для которого вообще не существует никаких моральных запретов.
И прав был лорд Роберт Сесиль, когда заявил в палате общин: «Лучшей зашитой для армян может быть только победа четвертного согласия».
Н. Ахумов
«Речь», 13 февраля 1916 г.
Народ страдающий
(Статья С.М.Кирова)
В речи Министра иностранных дел С.Д.Сазонова, произнесенной в Государственной Думе, было одно место, которое нельзя не подчеркнуть.
Остановившись на падении Эрзерума, Министр указал, что за время, последовавшее за отступлением нашим из Вана, турки, по-видимому удесятерили свои жестокости по отношению к армянам.
Под благосклонным оком союзной Германии, сказал С.Д.Сазонов, турки, по-видимому, намереваются осуществить свою давнишнюю мечту о полном истреблении армянского населения... служащего помехой германским планам экономического и политического подчинения себе Турецкой империи.
Турки лелеют чудовищную мечту об истреблении всего армянского населения Турции!
Об этом мы слышим вполне компетентное заявление.
И делается страшно, что эта невероятная, на первый взгляд, мысль имеет за собою фактическое основание.
С первых же дней войны с Турцией мы знаем, что турки совершенно недвусмысленно оправдывали приведенное подозрение. Изо дня в день из Турецкой Армении шли одни и те же кошмарные вести. Что делали там турки, об этом не расскажут слезы ар-
[стр. 111]
мянских женщин и детей, а варварски пролитая кровь мирного населения, переживающего невыразимый ужас и страдания, дает только некоторое, весьма отдаленное представление о голгофе армянского народа.
Быть может, только потом, когда остановятся реки человеческой крови, новый Данте нарисует картину страшных мучений миллионов людей.
И внесут эту картину в историю войны, и не у каждого хватит сил остановиться на ней внимательно, ибо вся она будет сплошным кошмаром.
И об этом нужно помнить всегда нам, сидящим в тылу.
Ведь нам первым нужно протянуть руку помощи оставшимся в живых, покинувшим свои пепелища беженцам-армянам.
Их много, и тем плачевнее их положение.
Оскорбленные, поруганные, обращенные в нищих, они бредут по нашему краю, ища пристанища. И, конечно, не всегда его находят. Потому что их очень много.
Много и нас, но беженцы часто не имеют самого необходимого — пристанища и хлеба.
Там на родине они потеряли все, сумели уберечь только свою жизнь, и здесь у нас они должны найти остальное.
Ведь они идут к нам из тех мест, где их хотят истребить, и мы должны их встретить и согреть.
Серми
«Терек», 14 февраля 1916 г.
Эрзерум
(Из беседы с князем A. M. Аргутинским)
Возвратившийся на днях из Эрзерума член Тифлисского городского управления кн. А. М. Аргутинский-Долгоруков, ездивший туда по делам Кавказского отдела Союза городов, привез много интересного материала о положении оставшегося в Эрзеруме населения...
...Город, имевший раньше до 100 тысяч жителей, сейчас почти опустел. Русские застали в нем не более 20-25 тысяч человек; остальное население или бежало, или было выселено еще в середине прошлого года... Армяне оставили город по распоряжению турецких властей. Из расспросов жителей удалось установить, что выселение армян началось в июне-августе истекшего года: прави-
[стр. 112]
тельство предложило армянам перебраться в местность Эрзинджан, находящуюся в верстах 100 от Эрзерума, причем выселенцам были обещаны подводы и всяческое содействие. Собралось и тронулось в путь более 20 тысяч человек — мужчины, женщины и дети — взявших с собой часть имущества и драгоценности. Однако, до места назначения дошла только часть изгнанников, большая же доля их в дороге погибла, главным образом, были перебиты курдами и турками. Оставленное армянами имущество сохраняется в скрытых местах или у друзей-турок. Больше же всего собрано всевозможного добра в соборе: последний буквально завален тюками с товаром и с домашними вещами, ценностью в несколько миллионов рублей...
Z.Z.
«Кав. Сл», №45. 26 февраля 1916г.
Беседа корреспондента журнала «Армяне и война»
с членом Государственной Думы М. И. Пападжановым
Со времени последнего роспуска Думы, армянский депутат М. И. Пападжанов был занят обследованием нужд пострадавшего от войны армянского населения, — побывал в занятых нашими войсками районах Турецкой Армении.
В результате — им собран огромный материал, касающийся как бедствующего населения, так и органов, занятых специально делом помощи. На основании лично добытых данных и непосредственных впечатлений, г. Пападжанов находит положение бедствующего населения в высшей степени безотрадным. По мнению депутата, промедление в ассигновке новых средств, а также коренной реорганизации дела помощи, может очень гибельно отразиться на судьбе беженцев, и без того дающих чудовищный процент смертности.
Число армян-беженцев, нашедших приют в одном лишь Восточном Закавказье составляет 230-240 тысяч. Беженцы в подавляющем большинстве состоят из неспособных к труду мужчин, женщин и детей. По мнению Пападжанова, те средства, которые с недавних пор начали отпускаться казной для нужд беженцев, а также помощь, оказываемая им армянскими благотворительными учреждениями, — были бы каплями в море, — не будь трогательного внимания к положению беженцев со стороны армянского крестьянства Закавказья.
[стр. 113]
Оно делится с несчастными своим, буквально, последним куском хлеба, до невероятия стесняет себя, давая приют обездоленным армянам и айсорам (халдеям). А, между тем, благосостояние этого крестьянства накануне этой войны было сильно подорвано вследствие необыкновенного неурожая винограда, главного подспорья его существования. Кроме того, оно было лишено положительно всех своих трудоспособных членов, так как этим крестьянством в большинстве пополняются также и кадры армян-добровольцев.
На местах чувствуется колоссальная потребность в интеллигентных силах. Стоящая в очереди организация дела помощи в целях введения планомерности в работу может быть осуществлена лишь при наличности достаточного числа интеллигентных тружеников.
При существующей на Кавказе страшной дороговизне, выдаваемый ныне казенный паек в размере 10-15 копеек в день на человека, нужно признать слишком недостаточным. Пособие это подчас выдается в виде фунта с лишним муки и с приплатой нескольких копеек, с таким расчетом, чтобы стоимость муки и денежная выдача также не превышали вместе 10-15 копеек. В Центральной России жизнь значительно дешевле, а между тем беженец западного театра войны получает 20 копеек в день.
Г. Пападжановым возбуждено ходатайство об увеличении на Кавказе казенного пайка для каждого взрослого до 20 копеек. Депутат рассчитывает, что ходатайство его будет уважено, в противном случае, правительственная поддержка утратит свой смысл, ибо от недоедания развивается сыпной тиф, который все более и более косит ряды беженцев.
Относительно роли армянских добровольцев в нынешней войне г. Пападжанов сообщил, что она оценена должным образом. Во всех своих встречах с представителями высшей военной власти края, армянскому депутату неизменно выражали полное удовлетворение высокополезной службой армян-добровольцев: они проявляют выдающуюся отвагу, а в разведках, как знакомые с местностью, буквально незаменимы. Правда, эта их деятельность не остается тайной для турецких властей, сугубо вымещающих за это свою злобу на уцелевших в Турции беззащитных армянах, — все же русская ориентация, твердо усвоенная широкими армянскими массами, а также глубокое сознание, что никакое освобождение не дается без жертв, — властно диктуют армянам не сходить с раз намеченного пути, — не отказываться от активного участия в войне.
[стр. 114]
Что же касается судьбы армян в Турции, то г. Пападжанов, не отрицая факта массовых погромов, все же выражает надежду, что значительная доля турецкого армянства избежит истребления. К подобному предположению его склоняют показания, главным образом, перебежчиков, устанавливающих, что множество трудоспособных мужчин и женщин нашло приют в горах. Принимая во внимание выносливость турецкого армянина, г. Пападжанов допускает, что они еще долго сумеют преодолевать лишения, выпавшие на их долю.
«Армяне и война», №1. 1916 г.
В Хныс-Кале
(Корреспондент газеты «Баку» о положении армян)
В связи с последним наступлением наших войск и занятием Хныс-Калы в Хнысской провинции спаслись свыше тысячи армян, преимущественно женщин и детей, оставшихся у курдов в качестве жен и прислуги. Часть этих беженцев уже начала идти в Каракилису, где себя будет чувствовать в большей безопасности.
На днях пришлось видеть мне необыкновенной красоты девицу-армянку, 17 лет, из села Зейдекян. По ее рассказам, во время прошлогоднего зимнего отступления, курды напали на селение Зейдекян, в Алашкертской долине, вырезали всех в их домах, и ее самое, Мариам, курд по имени Шейх Махмуд, похитив, повез в Хныс. У Шейха Махмуда было семь братьев: из них пятеро имели у себя похищенных в Алашкертской долине девиц. Во время боев при селении Кара-кепри, когда турки, разбитые наголову, стали бежать под прикрытие Хныс-Калы, Шейх Махмуд, почуя угрожающую опасность, ночью предлагает Мариам бежать в более безопасное место — в Муш. Мариам, мучившаяся над составлением плана бегства, узнав, в чем дело, притворяется больной и наотрез отказывается следовать за курдом.
Шейх Махмуд со своими братьями откладывает побег до утра. На рассвете казаки и добровольцы дружины Д. врываются в это селение. Мариам бросается к ногам наших воинов и просит спасти ее.
Выясняется, что на турецкой территории, в Мушской долине и в других прилегающих к занятым областям местах, находятся у курдов десятки тысяч армянских женщин, девушек и детей. После занятия нашими войсками Хныс-Калы, отступившие в Муш-
[стр. 115]
ском направлении курды и турки, собрав свыше тысячи армянок и детей, уводят их по направлению Битлиса и по дороге всех расстреливают.
«Арм. Вест.», №4. 1916 г.
Посол в Лондоне Министру иностранных дел С.Д.Сазонову
Телеграмма №96
22 февраля 1916г.
Ваша телеграмма №300 получена.
Английское правительство сожалеет, что, ввиду многочисленных срочных обращений к английскому казначейству для оказания помощи подданным Англии и союзных держав, оно лишено возможности распространить эту помощь и на турецких армян. Оно считало бы поэтому наиболее целесообразным для оказания материальной помощи армянам обращение к частным жертвователям через посредство благотворительных фондов, существующих на этот предмет.
Бенкендорф
АВПР, Политархив, д.3493, л.28.
У беженцев
(Из статьи С.М.Кирова)
...Если война явилась настоящим бедствием, граничащим с ужасом, то это, несомненно, для тех людей, которым пришлось оставить родные гнезда и искать убежище в чужих местах, у чужих людей.
По всему лицу земли русской разбрелись беженцы. Отцы потеряли своих детей, братья не знают, где их сестры, разбиты целые семьи и потеряно все состояние.
Положение действительно ужасное...
«Терек», 25 февраля 1916 г.
[стр. 116]
Из корреспонденции в журнале «Армянский Вестник»
Москва, 28 февраля 1916г.
Пал Битлис. Еще одной твердыней меньше у турецко-германской коалиции. Еще один кусок старой армянской земли вырван из-под власти оттоманов...
С появлением русских войск, перед которыми бежали турецкие алаи, с гор, знаменитых Сасунских гор, начинают спускаться длинные вереницы суровых бойцов-армян. Ранней весной прошлого года они засели там и почти целый год отбивали нападения турок и курдов. У них не было патронов, у них иссякла еда. Лишь с величайшим трудом добывали они пропитание и боевые запасы, гибли от оружия врагов и от голода, но держались. С ними были женщины и дети. Нельзя было сдаваться.
И они дождались. Когда отряды армянских добровольцев, сопровождавшие русскую армию, пошли в родные горы, навстречу братьям, — они нашли там их тысячи и десятки тысяч. Мы давно знали, что до 50000 человек укрылось в непроходимых горных ущельях и за грозными гребнями поднебесных высей. Вопрос был только в том, сколько их там осталось. Теперь, судя по первым, скудным еще известиям, потери от голода, холода и турецких пуль были меньше, чем мы боялись.
С другой стороны, и новые вести из Эрзерума дают несколько больше надежд. Ведь когда русские войска вступили в древний Гарин, они нашли там всего каких-нибудь три десятка стариков и старух. Казалось, справедливы были худшие опасения. Но потом постепенно по гаремам стали отыскиваться девушки и дети, обращенные в рабство, молодые женщины, отнятые у мужей. А когда наши доблестные войска пошли на запад, к Эрзинджану, в деревнях их встречали сотни армян, тоже больше детей, девушек и молодых женщин, которых турки, их кратковременные господа, бросили, убегая от русских.
Наконец, совсем с другой стороны, из Швейцарии, пришло, привезенное д-ром Лепсиусом, мужественным немецким другом армян, известие, что в Месопотамии и Аравии живут, правда, в невыносимых условиях, но живут — целых 500 000 армян, насильственно переселенных туда турками.
И вот армянские сердца наполняются надеждою. Ужасный афоризм, который злорадно повторяли на все лады враги армян-
[стр. 117]
ского народа, — «Армения осталась без армян» — оказался мифом. Не придется, когда дело дойдет до статистики, считать за живых «могилы невинных младенцев», как великодушно обещал от имени Франции ее министр. Будет достаточно живых. Могилы невинных младенцев и другие: тех и других много — мы украсим цветами, а считать будем людей.
Те из читателей, которые видели на страницах нашего журнала цифры людей, которых не хватало на местах, вероятно содрогались вчуже: иначе ведь не могло быть, когда нам говорили, что 800000 с лишним человек не хватает. Теперь постепенно отыскивается значительная часть исчезнувших. Конечно, потери и теперь останутся огромные. Мужчин перебито много: погибла большая часть интеллигенции и духовенства. Но тех гигантских размеров, о которых говорилось вначале, беда, к счастью, не приняла.
Армения не останется без армян.
Русские войска еще раз спасли тысячи и десятки тысяч обреченных. А если богиня победы и впредь будет лететь впереди армии генерала Юденича, то Турция будет вынуждена просить отдельного мира. Отдельный же мир вернет родине те 500 000, которые томятся сейчас в Аравии и Месопотамии.
Будем верить, что и этот момент не за горами.
А. Дживелегов
«Арм. Вест.», №5. 1916 г.
Всеподданнейшая записка
Министра иностранных дел России С. Д. Сазонова
Петроград, 29 февраля 1916г.
В предвидении победоносного окончания войны и на случай возникновения вопроса о судьбе азиатских владений Турции, французское и английское правительства представили на Ваше рассмотрение проект раздела Малой Азии, составленный известными знатоками этих местностей г. Пико и сэром М. Сайксом. Основные положения этого проекта сводятся к следующему: Все пространство между Черным морем и линией, начинающейся от Урмийского озера и идущей к Анамуру южнее Вана, Бит-лиса, Муша и Харпута по горным хребтам Тавра и Антитавра, — предоставляется в распоряжение России для разграничения в будущем с турецким султаном в Анатолии.
[стр. 118]
Во владение Франции поступает узкая прибрежная полоса Сирии и Киликии, идущая приблизительно от Акки до Анамура и территории к югу от намеченной русской границы, приблизительно по линии Айнтаб-Урфа-Мардин-Урмия.
Англия получает провинцию, известную ныне под именем Арабского Ирака, примыкающую к Персии и Персидскому заливу.
Вся область между французскими и английскими владениями составит независимое арабское государство (халифат) или федерацию нескольких арабских княжеств.
Северная часть его признается лежащей в сфере французского влияния, а южная — английского.
Палестина образует особую автономную провинцию под международным контролем.
Кроме этого, Франция и Англия принимают на себя целый ряд взаимных обязательств относительно предоставления друг другу всякого рода льгот и облегчений торгового и экономического характера в зонах их влияния на территории будущего арабского государства.
В этом проекте для нас наиболее существенное значение имеет предлагаемая англо-французами граница, имеющая отделить наши будущие владения от французских.
С точки зрения топографической, она представляется довольно естественной, следуя по направлению главного горного массива, но по политическим и стратегическим соображениям она едва ли может считаться приемлемой. Появление на большом протяжении нашей азиатской границы, в местностях со смешанным и беспокойным населением, великой европейской державы, хотя бы в настоящее время и союзной нам, и внедрение ее углом в русско-персидскую границу — должно быть признано нежелательным. Кроме этого, в частности, мы не могли бы признать в области Урмии суверенитета другого европейского государства вследствие значительности наших миссионерских интересов среди местных христиан.
Для нас наиболее выгодною была бы общая граница на юге с каким-либо азиатским мусульманским государством, в виде ли арабского халифата, или турецкого султаната. Эта точка зрения, казалось бы, еще оправдывается и тем соображением, что в наших предыдущих переговорах с французами о проливах и Константинополе мы, согласно изъявленному Францией желанию, соглашались лишь на присоединение к ней лишь Сирии и Киликии до
[стр. 119]
Тавра. Диарбекирский же округ входит в состав Месопотамии.
Если бы, однако, нам не удалось отстоять эту точку зрения, то тогда следует, во всяком случае, настаивать на включение в нашу зону Урмийского округа и Битлисских проходов, предоставив французам некоторые вознаграждения в Малой Армении в районе треугольника Сивас-Харпут-Кесария.
Точно так же явилась бы, вероятно, возможность согласиться на территориальное уменьшение Палестинской области, ограничив там защиту наших интересов исключительно святыми местами.
Вообще же говоря, без ущерба для наших государственных интересов, в предстоящих переговорах с Англией и Францией, мы могли бы легко заявить о нашей незаинтересованности к югу от линии Амадия (Джезире)-ибн-Омар-Диарбекир-Самасат-Мараш-Адана.
Подобное и тщательное изучение всех вопросов, связанных с англо-французскими проектами, я полагал бы желательным представить на рассмотрение особого совещания, под председательством Председателя Совета министров и из представителей Министерств военного, морского, иностранных дел и Наместника Вашего Императорского Величества на Кавказе.
О вышеизложенном приемлю смелость доложить Вашему Императорскому Величеству и испрашивать высочайших указаний.*
Сазонов
* На подлиннике собственноручная пометка Николая II: «Съ» [согласен]. Царское Село, 1 марта 1916 г.
PAT, стр. 160-161.
Обитель слез
(Корреспонденция Льва Днепровского,
напечатанная в газете «Кавказское Слово»)
Неузнаваема сейчас жизнь в Эчмиадзине.
Национальное несчастье нарушило внешне как будто спокойную жизнь монастыря, этого, поистине, древнего Капитолия армянской церкви и народа. Вокруг ограды монастырского двора, на площади, во дворе монастыря пестреют цвета одежд, скорее тряпья какого-то, толкующихся, снующих взад и вперед беженцев.
Помимо детского, для сирот, приюта и общежитий, в монас-
[стр. 120]
тыре функционируют 11 больниц-палат: 3 — комитета «Братская Помощь» и 8 — Союза городов.
Широко организованная здесь медицинская помощь — это спасение для несчастных беженцев, особенно для сирот.
Сколько их, отощавших на крестном пути, изголодавшихся!
Только теперь понемногу начинают дети приходить в себя. Таких, однако, немного. А вот и они. На небольшой площадке переднего монастырского двора шумной гурьбой сбежались сироты-дети.
Мальчики одеты в костюмчики цвета хаки. Взявшись за руки, плечом к плечу, в круг, переминаясь с ноги на ногу, под заунывную песню танцуют они армянский танец «Кочари».
Больницы-палаты — это яркая страница пережитых армянским народом ужасов.
Особенно трогают детские палаты.
Должен отметить, что в палатах комитета «Братской Помощи» больше порядка и чистоты, нежели в палатах Союза городов.
В палате №2 «Братской Помощи» на 110 кроватей врачом состоит едва по-русски говорящий г. Ташджиан. Окончил курс в Америке, был в Персии, в отряде Ефрема и Сепехдара, в 1895 году во время армянской резни в Турции бежал на остров Кипр. Последний раз был в Ване, оттуда бежал к нам во время последней резни.
Провизором-фельдшером состоит у него бывший турецкий офицер Мисак Касабян, перебежавший к нам при взятии Баязета.
Та же чистота и порядок в палате №3.
Врачом здесь состоит г. Бюльбекян, военнопленный, попавший к нам в сарыкамышском бою.
Со дня открытия больницы, с 29 июля, прошло у него 972 больных, всего больше тифозных, из Муша, Алашкерта.
Наш приход в палаты несколько, по-видимому, смутил лежавших и сидевших на койках детей.
Со всех почти коек глядели на нас далеко не по возрасту осмысленные, полные безысходной грусти детские глаза, эти живые странички пережитых ужасов.
Несчастные дети потеряли не только материнскую любовь и ласку, но потеряли также и имена свои. Безымянные палаты №№ 1 и 2. У каждой койки, на табличке, вместо имени, номер ребенка. И сколько этих номеров!. .
Это — круглые сироты из Муша, Вана, Алашкерта.
Вот перед нами оставшаяся в живых маленькая семья из Ва-
[стр. 121]
на, две девочки — Егуш и Асмик Манукян, с младенцем-братом.
— Старшая Егуш, — сообщил мне доктор, — с редкой материнской любовью ухаживает за больными Асмик и братом.
В 5-ой палате, под приподнятым доктором Зиттау одеалом на одной из коек лежал, скрючившись, какой-то жалкий комочек, — кожа да кости.
Это была сиротка Асмик двух лет.
Рассказал мне про нее доктор трогательную историю.
Истощенную, умирающую Асмик принесли в Эчмиадзин беженцы. Полечили ее здесь в 5-ой палате, а затем, как начинавшую поправляться, перевели в следующую 6-ю палату.
Здесь Асмик заскучала по своей койке в 5-й палате.
Но сюда ей уже нельзя. И вот ночью пробралась Асмик в 5-ю палату и здесь остановилась у своей бывшей койки, на которой уже помещен был другой ребенок. Не ушла она от койки, пока не убрали другого ребенка.
Здесь она снова устроилась. Однако, ненадолго. Недели через две совершенно оправившуюся Асмик перевели из больницы в детский приют, помещающийся на противоположной от больницы стороне, через огромный монастырский двор. Тоска по 5-й палате донимала бедную сиротку Асмик, и она решила бежать из приюта.
Тайком, через весь двор, она пробралась из приюта в 5-ю палату.
И здесь произошла потрясающая сцена: Асмик, встретив брата милосердия, студента Татевоса Турова, бросилась ему на шею, обняла его с плачем, стала целовать.
Заболел тифом Туров, увезли его, и Асмик снова затосковала, — перестала есть, зовет все брата Татевоса, воспаленные губки шепчут: «возьми меня, отчего не берешь»...
И вот этот несчастный ребенок, — поясняет мне доктор, — пережив трагедию беженства, зачахнет несомненно в тоске по своей новой привязанности — студенте Турове, своей лаской олицетворявшего сиротке — Асмик — потерянную ею мать...
Л. Днепровский
«Арм. Вест», №5. 1916 г.